...но я разговариваю с тобой.. кричу, прошу.. спрашиваю...
Пристально вслушиваюсь в тишину - пытаясь услышать - а вдруг.. вдруг ответишь..
Пишу письма..и стираю..стираю..стираю... бесполезно отправлять их на твой "ящик"..
..бегу за тобой во снах..и не могу догнать...
Я пытаюсь понять... простить..
...а время идёт.. бежит неумолимо...
...а ответов всё нет... и вопросы, пульсирующей болью бьют в висок...
..и никуда не спрятаться от этой боли..
Как ты там?.. Тебе стало легче..там.. за чертой?..
..или ты всё мечешься... в вечной агонии пытаясь выбраться из вязкой паутины...
Ты видишь нас? Слышишь?..
"не положено", или - дым сигарет с ментолом. (с)
мне представляется, что жаловаться постыдно, что надо молчать о своей боли. особенно если причина такая несущественная. ведь, по сути, даже не произошло ничего плохого, а только хорошее. )
хотя считают, что, когда кричишь, легче терпеть: это отвлекает. правда зато уже никак не отвлечься тем, кто слышит...
и уж точно легче, когда не молчишь, а выговариваешься. и вреда от этого никому никакого. (и даже вот здесь в заголовке в стихах про эот же написано).
и всё же смущена.
и вспоминается из недавно читанной рецензии на книгу об отказе от куренья, точнее - это в самой этой книге такое рассуждение, или наблюдение: мол, курильщик знает, что он разрушает своё здоровье и скорей всего умрёт от рака лёгких - и это не останавливает его, но из-за этого он дополнительно во время курения испытывает сильнейший вредный для него стресс.
вот и я, как тот курильщик: знаю, что нельзя, но из-за этого только дополнительно расстраиваюсь. *грустно усмехнулась*
*
только нынче сообразила - по этим моим запискам можно предположить всякие ужасы. нет, слава Богу, мой любимый жив и здоров. думаю, сейчас ему даже лучше, чем было когда-либо.
но нам, действительно, нельзя быть вместе. и связи с ним нет.
нельзя и не надо.
Дорогая Лена!
Вот, даже в имени твоём я сомневаюсь. Может быть, ты давно уже не Лена, а Елена, или даже Елена Александровна; но мне сейчас почему-то хочется, чтобы ты осталась Леной. Я пишу тебе, которой ещё нет на свете, а когда ты получишь это письмо, то уже не будет меня. Если прошлое перестаёт существовать физически, а ты существуешь, то мы с тобой в некотором смысле, пожалуй, физически разные личности, и поэтому-то моё письмо имеет право на существование. Прости, если найдёшь его несколько сумбурным. Я прекрасно всё обдумала, пока купалась в ванне, но сейчас присутствие <здесь имя моей сестры> меня сковывает... Не лучше ли продолжить письмо, когда буду в одиночестве? Так и сделаю. Но сначала всё же скажу тебе, что навело меня на мысль обратиться к тебе. Сегодня я прочитала свой дневник того времени, когда мне было 15 лет, и пожалела одинокую и отчаявшуюся девочку так, как мог бы пожалеть её кто-то другой, но никто не пожалел; и отчасти поняла героя Брэдбери из «Идеального убийства»... Но при чём тут ты? - Мне заранее жаль тебя, если ты нуждаешься в жалости, и я хочу сделать для тебя то, чего никто не сделал для той пятнадцатилетней девочки. Жаль, что ты не можешь поплакаться мне на судьбу (если, конечно, тебе это необходимо); но знай, что я, сейчас, готова утешить тебя. Пусть через 20 лет для меня и через 10 для тебя несомненная Елена Александровна не жалеет о Лене или Елене, которую некому было пожалеть.
<не окончено>
<16 лет. и уже больше того - назад.>
*
так далеко... так далеко мне было темно.
помню себя тогдашнюю; помню тот вечерний, тёмный - с электрическим светом - осенний или зимний, наверно, час, когда писала это письмо. - ту тетрадь, в которую его положила. - там его и нашла сейчас. - в той тетради, а тот час -
прошёл.
но я думала, что оно адресовано на 15 лет вперёд. только вот сейчас, набрав до конца, увидела - похоже, только на 10.
всё равно, так и так я опоздала. - но это, может быть, не столь важно.
болезненный, изломанный, стеснённый почерк; страница в клетку исписана сплошь.
сейчас набираю, наверно, быстрее, чем тогда писала.
(шаблонный ход) всё, что я могу для неё сделать... - но неправда: я это она; я ошиблась тогда, я есмь, здесь. - итак - делаю это не для себя. нет, и для себя тоже.
ещё - тогда писала много посмертных писем. но их нет... а я есть. наверно не нужно пытаться их воссоздать.
